Сарычев, В. Школа моей мамы / Василий Сарычев //Вечерний Брест. – 2010. – 10 ноября. – С. 1-2. – (Вечёрочка).

Из стен СШ № 1 г. Кобрина вышли многие учёные, среди них доцент Новочеркасского института Леонид Логанчук.  

Школа моей мамы

Первая кобринская отпраздновала столетие

Дата, празднуемая кобринской СШ № 1, привлекла внимание не только почтенной цифрой, но в не меньшей степени – выходом за рамки советской арифметики, когда сотни учреждений отмечали свои юбилеи в один год, ведя отсчет от краеугольного 1939-го. Словно до освободительного похода Красной армии не было ни образования, ни спорта, ни прочих социальных и общественных институтов. А еще 59 лет назад эту школу окончила моя мама, в то время Зина Горевая. Мы сели с ней в автомобиль, и он, словно машина времени, за полчаса домчал в мамино детство.

По роскошной парадной лестнице мы поднялись в класс. Вот здесь была вешалка для пальтишек, а здесь – мамина парта, из-за которой она выходила к доске отвечать любимой учительнице математики Евгении Георгиевне и в которую бросал записочки влюбленный в Зину Гера Юрьев… А до чего мне было приятно, когда на исходе торжества некий пожилой человек, не догадываясь о моем присутствии, воскликнул: «Зиночка, как я рад тебя видеть! Ты была самая умная, я так тебе завидовал!»

У них был замечательный класс. Юра Орловцев, окончив институт цветных металлов и золота, во взрослой жизни занимался наукой, Никодим Ващук («Никода», пришедший в школу с партизанской медалью) стал приметным художником, Саша Мисюк – учителем математики. Наташа Заяц окончила Московский институт железнодорожного транспорта, Нина Самцевич – Брестский пединститут. Рина Новикова, мама которой, Мария Павловна Новикова, с 1945 года работала в первой кобринской учительницей начальных классов, стала во взрослой жизни сурдопедагогом в школе для слабослышащих детей. Женя Петручик преподавала русский язык и литературу, воспитывала малышей в детском саду…

А какие были учителя! Тогда не существовало платного репетиторства: Евгения Георгиевна Бондарева просто приглашала тех, в ком видела перспективу, к себе домой на чай, угощала конфетами, печеньем и между прочим говорила: «А теперь немножко позанимаемся…» Неудивительно, что точные науки стали у мамы любимыми и привели ее в преподавательскую профессию. Из своего детства помню поздравительные открытки, приходившие от Евгении Георгиевны, когда той было уже за восемьдесят, – мама всю жизнь оставалась для нее Зиночкой.

Историю замечательно преподавал незрячий учитель А. С. Юдаев, окончивший спецшколу для слепых, а институт – на общих основаниях. Ходил по улице с тростью, сам брал воду из колодца. Рассказывал на уроках удивительные вещи для послевоенных кобринских детей. Например, про московское метро. На перемене по шумному коридору его вел под руку кто-то из учеников. Когда мама, поступив в Горьковский инженерно-строительный институт, через несколько лет в один из приездов на каникулы встретила его и перевела через улицу, он сказал: «А ты, Зина, похудела…»

А как не вспомнить завуча, учителя русского языка и литературы Михаила Ильича Кириллова. Он преподавал свой предмет с большой любовью и мастерством. Спустя более чем полвека Людмиле Васильевне Савицкой (в школьные годы – приехавшей из ленинградской блокады Люсе Поплавской) после ее выступления перед студентами и преподавателями факультета международных отношений БГУ декан, не удержавшись, задал вопрос: где она научилась так изумительно строить речь? В ответ назвала не техникум и не институт, а первую кобринскую школу и Михаила Ильича.

И еще из Люсиного детства: после войны большинство старшеклассников были переростками, и она тоже достигла совершеннолетия в канун десятого класса. В сентябре ее маму вызвали в собес и сообщили, что снимают с девочки пособие по умершему в блокаду отцу, а с мамы – по сыновьям, погибшим на фронте под Ленинградом. На вопрос, с чего же теперь жить, ответили, что помочь не могут: такие правила. Пусть дочь оставляет школу и идет работать.

Узнав об этом, классный руководитель Анатолий Михайлович Апрелев попросил обескураженную Люсю не забирать документы: «Будет педсовет, и мы что-нибудь обязательно придумаем по линии всеобуча!» И действительно каждый месяц отзывал девочку в сторону и без всяких расписок давал ей ровно ту сумму, которую они с мамой потеряли. И лишь годы спустя, сама работая в школе, Люся узнала, что это был за «всеобуч»: Анатолий Михайлович ходил с шапкой по учителям в день зарплаты и львиную долю докладывал из своего жалования…

Мы рассказали лишь про один выпуск, а их была без малого сотня, у каждого – своя заслуживающая внимания история. Во второй половине 40-х из этих стен вышли профессор Крымской обсерватории Степан Гопасюк, доцент Новочеркасского института Леонид Логанчук, врачи Мария Максак, Людмила Черник, адвокат Елена Ярош… Выпускница 1950 года Ирина Карлицкая, будучи преподавателем школы искусств, подготовила не одно поколение пианистов. Нина Сенкевич (выпуск 1953 года) стала сотрудницей Центра подготовки космонавтов в подмосковном Звездном городке. Двумя годами позже первую кобринскую окончила Светлана Павлинская, двукратная чемпионка республики среди школьников, представлявшая Белоруссию на взрослой Спартакиаде народов СССР, а по окончании спортивной карьеры пришедшая в альма-матер учителем физкультуры. Лев Козлов и Евгений Бовбель стали учеными.

Выпуски 60-х дали белорусского языковеда Павла Михайлова, по сборникам которого пишут диктанты, мастера спорта Степана Давыдюка, занимающегося в родном городе с юными шахматистами. И так далее, и так далее…

Замечательно, что учительница истории Раиса Николаевна Макраус, уйдя на пенсию, взяла на себя труд восстановить школьные хроники за все годы и создала прекрасный музей, экспозиция которого занимает стены второго этажа.

И теперь каждый школьник, выпускник или просто гость может узнать, к примеру, что в августе 1910 года в одноэтажном каменном флигеле, где раньше размещались казенные винные склады, переданном Министерством финансов ведомству народного просвещения, открыли мужское двухклассное училище с женской сменой, а годом позже здесь разместили и 2-е двухклассное приходское училище (к слову, его окончил главный собиратель кобринской истории, многолетний директор суворовского музея, почетный гражданин города Алексей Михайлович Мартынов).

С 1917 года это уже общественная гимназия города, где опекунский совет разрешил обучение детей различных вероисповеданий.

С приходом польской армии в 1919 году в Кобрине было создано Гражданское управление восточных земель, и гимназия стала польской «школой повшэхной». В 1924 году при поддержке староства и магистрата было завершено строительство второго этажа, начатое на деньги известной польской писательницы Марии Родзевич. Три года спустя Министерство просвещения присвоило школе имя «Марии Родзевичувны».

И в дальнейшие годы в истории школы, как в капле воды, отразились происходившие в крае события. 1939 год – государственная («паньствова») гимназия; 1940 – общеобразовательная средняя школа № 1. С 1941 по 1944-й в школьном здании размещался гебитскомиссариат, а занятия проходили в домике Суворова (уроки вел на украинском языке диакон Никольской церкви). После освобождения от немцев школа стала госпиталем для советских солдат, а в 1945 году в классы снова внесли парты…

Сегодня в первой кобринской учатся 400 детей – веселых и озорных, умных и талантливых. Они вместе с педагогами готовили замечательный праздник и достойно встретили гостей, битком заполнивших просторный зал кобринского Дворца культуры. Выпускники разных лет счастливы были увидеться со своими однокашниками и педагогами. Директор школы Александр Хурсин привел замечательные слова Гёте: «Учатся у тех, кого любят».

Василий Сарычев